Ранним утром 24 февраля 2022 года Россия нанесла первые ракетные удары по Киеву. Так началось полномасштабное военное вторжение в Украину.
За тысячу километров от места боёв, в Москве, в это время силовики пришли к Бахрому Хамроеву — российскому правозащитнику и руководителю фонда «Ёрдам» («Помощь»), члену правозащитного центра «Мемориал», который более 30 лет помогал мигрантам и жертвам политических репрессий из стран Центральной Азии.
«Сотрудники ФСБ сами открыли дверь и зашли к нам в квартиру, — вспоминает то утро супруга правозащитника Зухра Хамроева в фильме о муже "Свободный и несломленный". — Мне дали одеться, и через приоткрытую дверь я увидела, как на Бахроме сидят два силовика. Бахрома повалили на пол головой вниз. Не предъявили никакого постановления об обыске. Меня вывели, посадили в автозак. Именно в автозаке я узнала, что началось вторжение в Украину. Когда я зашла в квартиру, Бахром уже стоял в зале. Я говорю: “Ты знаешь, что началось?” Ну, теперь, говорит, всё понятно, почему они пришли».
Фильм «Свободный и несломленный» (на русском языке с субтитрами на русском):
На следующий день Хамроев был выдворен в СИЗО.
В первые же недели вторжения российские власти развернули беспрецедентную кампанию давления на мигрантов — как в тюрьмах, так и на свободе. Их запугивали, шантажировали, обещали смягчение наказаний или оформление гражданства в обмен на участие в войне против Украины.
Если бы Хамроев был на воле, он мог помешать этому, считает автор фильма о правозащитнике Шахида Якуб.
«Закрыв его, российские власти в принципе лишили мигрантов единственного человека, который их защищал, — говорит Шахида Якуб. — История Бахрома уникальна тем, что сформировалась уже целая армия мигрантов, которых отправляют на так называемую СВО. И поднимая его тему, мы поднимаем также тему бесчинства российской власти по отношению к абсолютно бесправным трудовым мигрантам».
14-ЛЕТНИЙ СРОК ЗА ПРАВОЗАЩИТНУЮ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ
Судебный процесс над Бахромом Хамроевым длился более года. В мае 2023 года Второй Западный окружной военный суд Москвы приговорил правозащитника к 14 годам лишения свободы.
Российские власти вменили ему «организацию деятельности террористической организации» из-за того, что он помогал мусульманам, которых преследовали по подозрению в связях с «Хизб ут-Тахрир» (исламская партия запрещена в России и ряде других государств). Прокуратура запрашивала для Хамроева к 21 год заключения.
Бахром Хамроев с супругой Зухрой
Правозащитник отверг обвинения. Он подчёркивал, что никогда не состоял в «Хизб ут-Тахрир», лишь оказывал правовую помощь её предполагаемым членам.
Прессинг Хамроев ощущал задолго до ареста. В 2016 и 2017-м работники российской спецслужбы проводили в его квартире обыски. В 2010 году Хамроева избил сотрудник ФСБ, в 2011-м на него напали неизвестные, устроившие засаду в подъезде. Эти инциденты не были расследованы.
Соратники Хамроева уверены: правозащитника посадили за то, что он защищал мигрантов от полицейского и чиновничьего беспредела в России.
«Бахром помогал людям, оказавшимся в любой жизненной ситуации, — говорит адвокат правозащитника Тимофей Широков. — Ну какие это были дела? Человека остановили на улице сотрудники полиции, вымогали деньги, угрожали депортацией. Это мог быть обман работодателя, это могло быть уголовное преследование по делу, которое так или иначе касается политики».
«В приговоре написано, что его "террористическая" деятельность заключалась в том, что он, фактически, защищал права человека. В преддверии войны, полномасштабной войны, российское государство уничтожало все структуры, которые могли бы стать точками объединения людей, противостоящих готовившейся войне. Буквально через 10 дней после его задержания в помещениях "Мемориала" прошли обыски», — рассказывает в фильме Сергей Давидис, сопредседатель правозащитного центра «Мемориал».
Фаррух Нурматов — один из узбекских беженцев, которому Бахром Хамроев помог в Москве. Нурматов был активистом и выступал против режима первого президента Узбекистана Ислама Каримова. По этой причине узбекские власти объявили его в международный розыск. Когда Нурматова арестовали в Москве, руку помощи ему протянул Хамроев. Правозащитник впоследствии добился его освобождения.
«Когда меня арестовали в октябре 2016 года, я сидел в экстрадиционном блоке, в тюрьме 8 месяцев и 13 дней. Меня посадили в СИЗО в Медведково. Там было такое давление, что просто невозможно объяснить. Как-то там я нашёл связь и позвонил Бахрому Хамроеву, и он отправил своего адвоката. И они добились остановки моей экстрадиции. Европейский суд по правам человека остановил мою экстрадицию. Суд мне говорит: «То, что вам Узбекистан "пришил" это уголовное дело, — это всё ерунда». И сюда открылась дорога, и я через чёрный ход заехал в Украину и сразу попросил убежище», — вспоминает в фильме «Свободный и несломленный» беженец Фаррух Нурматов, который остался в Украине и после начала войны решил вступить в ряды украинской армии.
Бахром Хамроев и сам активно выступал против авторитарного правления Ислама Каримова, был членом оппозиционного народного движения «Бирлик». Из Узбекистана правозащитник уехал в 1992 году. Всё это время он не прекращал борьбу против режима.
«Вот в этом маленьком, щупленьком человечке страха нет ни грамма. Даже сейчас те обрывки информации, которые доходят до нас, говорят о том, что даже в тюрьме он продолжает бороться. За много десятилетий его так и не смогли сломать. Никто», — говорит в фильме узбекский журналист Умид Бобоматов.
«УСПЕХ ФИЛЬМА — ОСВОБОЖДЕНИЕ БАХРОМА»
После ареста Хамроева долго держали во Владимирском централе — в одной из самых страшных тюрем России, где содержат особо опасных преступников.
Журналистка Шахида Якуб говорит, что недавно узнала от супруги Хамроева, что правозащитника этапировали в колонию строгого режима.
Шахида Якуб, журналистка и автор фильма «Свободный и несломленный»
«Процесс переезда из тюрьмы в колонию, называется “этап”, это самый тяжёлый и самый опасный переход. Потому что во время этого переезда может случиться всё что угодно. У меня есть очень серьёзные опасения, что с ним хотят поступить точно также, как с Навальным. По крайней мере, последняя точка, где Зухра его отслеживала, — Ямало-Ненецкий автономный округ. И она пыталась понять, в каком заведении он находится. В такие места далёкие отправляют реально уже на смерть. Поэтому я считаю, что у нас реально мало времени», — отмечает Шахида Якуб.
У правозащитника хронические болезни, адекватную медицинскую помощь за решеткой он не получает, говорит автор фильма.
«Я хотела поднять его вопрос для того, чтобы помочь внести его имя в списки по обмену (обмен заключёнными между Россией и Западом. — Ред.). У него был инсульт, у него сахарный диабет, ему не давали лекарства во Владимирском централе, отказывали в медицинском обследовании, его избивали, ему не давали возможности получать письма и писать. После того, как его сильно избили, его поместили в какую-то медчасть, и кололи ему непонятно что. Учитывая, что он многим людям помог, я считаю, что мы тоже должны для него что-то сделать. При всём уважении к российским либеральным оппозиционерам, которые составляют списки по обмену, я не думаю, что Бахром будет у них стоять в приоритете. Я считаю, что нам, узбекам прежде всего, надо взять инициативу в свои руки и кричать об этом как можно больше со всех трибун, чтобы мы его вытащили живым. Основатель и президент Free Russia Foundation Наталья Арно сказала мне, что Бахрома уже включили в обменные списки. Но быть включённым в обменные списки ещё не значит, что обменяют. Для меня успех фильма — это освобождение Бахрома», — подчеркивает Шахида Якуб.